France.ska
в какой-то момент, день, звонок мне стало легче.
легче от фильмов бертолуччи, пинк флойд и новых технологий.
мне стало легче и вместе с тем лучше, лучше и противней
и вместе с тем все тяжелей и ужасней.
где-то там слева заболело и зашипело
словно закончилась виниловая дорожка, и пропал звук.
в квартире тетушки пахло косторкой, паркетом и
ветками вербы, когда-то росшей в нынешнем саду камней.
в какую-то ночь, вечеринку, перемену мне стало легче.
стало легче от фильмов ван сента, секс пистолз по утрам и семейных традиций.
стало легче и вместе с тем в тысячу раз грустнее за тех,
кого я не знаю и вряд ли чем-нибудь помогу.
утром я считаю пальцы, лучи, падающие на массивный стол темного дерева,
и передо мной-только ты и чашка кофе, и больше ничего.
люди за окном ходят и бегают, и покупают розы.
а я от тебя так же далеко, как сид от этого мира.
я плачу, а ты не видишь, и чернильные разводы только и всего.
это был фальстарт, осечка безотказного механизма.
мезансцена заполнена сигаретным дымом. мне не нужны ваши приступы героизма.
легче от фильмов бертолуччи, пинк флойд и новых технологий.
мне стало легче и вместе с тем лучше, лучше и противней
и вместе с тем все тяжелей и ужасней.
где-то там слева заболело и зашипело
словно закончилась виниловая дорожка, и пропал звук.
в квартире тетушки пахло косторкой, паркетом и
ветками вербы, когда-то росшей в нынешнем саду камней.
в какую-то ночь, вечеринку, перемену мне стало легче.
стало легче от фильмов ван сента, секс пистолз по утрам и семейных традиций.
стало легче и вместе с тем в тысячу раз грустнее за тех,
кого я не знаю и вряд ли чем-нибудь помогу.
утром я считаю пальцы, лучи, падающие на массивный стол темного дерева,
и передо мной-только ты и чашка кофе, и больше ничего.
люди за окном ходят и бегают, и покупают розы.
а я от тебя так же далеко, как сид от этого мира.
я плачу, а ты не видишь, и чернильные разводы только и всего.
это был фальстарт, осечка безотказного механизма.
мезансцена заполнена сигаретным дымом. мне не нужны ваши приступы героизма.